85 лет назад родился великий сын татарского народа Туфан Миннуллин
Туфан Миннуллин
В этот день, 25 августа 1935 года родился великий сын татарского народа Туфан Миннуллин (25 августа 1935 г., Большое Мереткозино (Олы Мэрэтхука), Татарстан – 2 мая 2012 г., Казань) – татарский драматург, прозаик, публицист и общественный деятель, почётный гражданин города Казань.
Великий сын татарского народа – такое определение выбрано мною сознательно. Туфан Миннуллин – не просто известный татарский писатель, успешный драматург, активный общественный деятель, депутат. К тому же еще при жизни удостоившийся многих высоких наград и званий. Не в этом его величие. Его жизнь, творчество, общественная деятельность, сама его личность даже после его смерти никого никогда не оставляла равнодушным, безразличным. Еще при жизни Туфана Миннуллина каждого татарина, которого хоть чуть-чуть беспокоит судьба своего народа, интересовало его мнение, человек соотносил его со своим. Любое слово – печатное, произнесенное со сцены, с трибуны парламента обдумывалось, обсуждалось. И после смерти многие задаются вопросом: что бы сказал по поводу того или иного события Туфан? И значимость Туфана Миннуллина именно в этом.
Папа родился в непростое время и в необычной семье. Середина тридцатых годов прошлого века: даже татарская сельская глубинка чувствует тяжелую поступь сталинских репрессий, при этом она сама еще достаточно патриархальна и не растеряла черт традиционного татарского быта. А семья моего деда Абдуллы Миннуллина была особенной, и она выделялась в деревне Большое Мереткозино (Олы Мәрәтхуҗа) тем, что глава семьи отличался от односельчан своей образованностью, независимостью внутреннего духа, доходящей до абсурда честностью и… полной неприспособленностью к сельскому образу жизни. Ведь Абдулла родился и вырос в Казани, учился там в медресе и в новометодной школе Гафура Кулахметова, потом он всю жизнь с гордостью вспоминал, как в школу на встречу с учениками приходил его великий тезка Габдулла Тукай, и только лихие исторические штормы занесли его на родину отца – в места, которые по теперешнему административному делению принято называть Камско-Устьинским районом Татарстана.
Жена Абдуллы – моя бабушка Халиса взяла на себя почти все хозяйственные обязанности. И женские, и мужские. Ведь дедушка Абдулла до самой своей смерти не научился ни запрягать лошадь, ни косить сено, ни даже отличать свою корову в стаде. Бабушка, хотя и вздыхала по этому поводу, но в душе гордясь тем, что мужа ценят как отличного счетовода и бухгалтера, везла все на своих плечах. Любая работа ей была привычна, ведь она выросла в семье, где была одной девочкой среди братьев, и горячо любивший ее отец научил азам любой мужской работы на селе. Сам папа писал о своей семье так: «Я не верю в надуманные причины разводов из-за несходства характеров. Если бы это было правдой, то мои родители не провели бы вместе и одного часа. А они прожили вместе сорок пять лет…»
Вот в такой семье 25 августа 1935 года родился второй сын. Отец Абдулла, влюбленный в поэзию, страстный поклонник творчества Хасана Туфана, к тому же тайком от всех писавший свои стихи, дает сыну говорящее имя – Туфан. Ни до, ни после ни один другой ребенок в семье не получает подобного символического имени. А через 9 лет после рождения маленького Туфана – новое символическое событие – 25 августа 1944 года под топором палача обрывается жизнь Мусы Джалиля.
Именно так под сенью трех символических имен: Габдуллы Тукая, Мусы Джалиля и Хасана Туфана вырос любознательный мальчик, прочитавший еще в детстве все книги в округе. И, что любопытно, никто из родни подобной неодолимой тяги к чтению не испытывал, а еще более удивительно то, что мама, глубоко практичная женщина, поощряла эту страсть, всеми правдами и неправдами, старалась, чтобы именно Туфан продолжал учиться. Как будто помогала судьбе вести сына в литературу – к Тукаю, Джалилю, Хасану Туфану…
Папин характер, его принципы и взгляды на жизнь были весьма затейливо собраны из особенностей его родителей. Практичный, цепкий крестьянский ум бабушки и непоколебимый идеализм деда сочетались в нем самым удивительным образом. Еще раз повторюсь, он уникален в своей семье. Такой тяги к творчеству, к литературе нет ни у кого. Папа и внешне выделялся среди своих братьев. Во всяком случае, ни у кого такой кудрявой шевелюры не было. И чем больше я перебираю старые фотографии, то больше убеждаюсь в том, что сын Туфан был похож на своего отца больше всех своих родных.
Изначальную профессию он тоже выбрал отцовскую. Счетовод у себя в районе, затем бухгалтерские курсы – и вот тебе готовый специалист едет осваивать целину в качестве главного бухгалтера рабкоопа огромного совхоза в Кустанайской области. А парнишке всего ничего – 19 лет. Роста такого маленького, что главбух райпотребсоюза, увидев его, в сердцах заявил: «Присылают сопливых мальчишек!»
Но там, на целине, этот мальчишка повзрослел, вырос, приобрел определенный жизненный опыт. Папа очень тепло вспоминал те годы. Дедушку Уразбая, вылечившего его от ревматизма народным способом, приглянувшуюся ему тогда девушку-казашку, директора совхоза Панченко, свои разные «подвиги»…
Здесь, наверно, будет уместно сказать, что этот первый опыт общения с родственным тюркским — казахским народом заложил в Туфане Миннуллине и как в писателе, и как в общественном деятеле один из краеугольных жизненных принципов – считать всех тюрков своими братьями. Он всегда и везде стремился узнавать о тюркских народах, побывать, познакомиться с людьми, пообщаться с коллегами. Одним из ближайших папиных друзей был поэт из Башкортостан Рафаэль Сафин. Папа общался, долгие годы переписывался, ездил в гости к казахскому писателю Шерхану Муртазаеву, узбекскому драматургу Абдукаххору Ибрагимову. В последние годы он очень мечтал съездить в Стамбул, в Синцзян-Уйгурский автономный район Китая. К сожалению, не успел…
Там, в Казахстане, в начале самостоятельной жизни, вдалеке от семьи, от дома, впервые в полной мере проявился особенный характер Туфана Миннуллина, так хорошо знакомый всем тем, кто знал его позже. Вопреки вполне категорическому требованию ничего не продавать местному населению, то есть казахам, он это, несмотря на замечания, регулярно делает. Он идет навстречу просьбе директора совхоза, когда тот задыхается от отсутствия наличных денег: людям нечем платить зарплату. Выручка с магазина сдается в кассу совхоза, там работникам выдают зарплату, те несут деньги в магазин – вот такой внутрисовхозный оборот наличности. А годы ведь какие! 1954-55 годы, только-только умер Сталин, до 1956 года с его 20 съездом партии и разгромным докладом Хрущева с критикой культа личности еще далеко. Целинная эпопея Туфана могла закончиться очень печально. Но и тогда судьба помогла своему везунчику, директор совхоза посоветовал вовремя уехать, а упрямый Туфан его послушался.
И поехал он в родные края, в Татарстан. В Казани он поступил на филологический факультет Казанского университета. Мечтал серьезно заниматься наукой, литературой. Но! Судьба уже распорядилась.
Именно летом 1956 года решено набирать татарскую студию для учебы в Москве, в театральном училище имени Щепкина. И зачисленный в университет, почти студент Миннуллин подается в актеры.
Татарская группа, учившаяся в Щепкинском училище с 1956 по 1961 год, становится второй семьей Туфана Миннуллина. Люди, составившие костяк этой группы, стали самыми близкими его друзьями на всю жизнь.
Блестяще отучившись, получив «красный диплом», актером все же выпускник театрального училища имени Щепкина Туфан Миннуллин так и не стал. Но это образование, столичная жизнь в эпоху хрущевской оттепели, знакомство и общение с будущими диссидентами легли в уже подготовленную почву и окончательно сформировали его личность. А это полная духовная независимость внутреннего «Я», убежденность, что нигде и никогда нельзя поступаться своими принципами, уважение, даже почитание творческого начала.
Студент Туфан Миннуллин был весьма заметной личностью в училище. Девушек он шокировал приобретенными на целине привычками, преподавателей – способностью к глубокому анализу, обычно несвойственному молодым людям. И в студенческие же годы дал о себе знать «писательский зуд».
«Писатель – это человек, который не может не писать», — любил повторять папа. И он, действительно, не мог не писать. Сначала (если не считать юношеского недолгого увлечения стихотворчеством) это «неможение не писать» стало выливаться в небольшие рассказы. Долгое время терпеливым первым слушателем в авторском исполнении этих произведений была сокурсница Фирдаус Ахтямова. Между ними была особая дружба, особые отношения, которые папа очень ценил, всегда прислушивался к ее мнению. Он очень тяжело перенес ее смерть зимой 2012 года.
«Одобренные» терпеливой сокурсницей некоторые рассказы Туфан Миннуллин стал рассылать по редакциям татарских изданий. Ведь у писательства есть и та сторона, что написанным обязательно хочется поделиться с другими. «Пишущих в стол» на самом-то деле немного. Наиболее благосклонный ответ был из юмористического журнала «Чаян», от главного редактора Альберта Яхина.
Этот глубоко интеллигентный и эрудированный человек стал впоследствии близким папиным другом, чье мнение было важным, и чье влияние на творчество Туфана Миннуллина, его жизненные принципы было безусловным.
Еще одним московским событием, определившим судьбу Туфана Миннуллина, стало знакомство и возникшая любовь к своей сокурснице, моей маме – Назибе Ихсановой. Он признался ей в новогоднюю ночь 1957 года. С той поры она всегда была в его жизни, какие бы передряги не случались.
Татарская группа Щепкинского училища 1961 года выпуска была в полном составе принята в Татарский государственный академический театр имени Г.Камала. В том числе и Туфан Миннуллин. Но он обидевшись на то, что любимая Назиба не отвечает ему взаимностью, уехал в Мензелинский театр. Вроде бы вот и все. Из татарской столицы в провинцию, а не наоборот как те многие, кто стремится к карьере, к тому, чтобы его заметили. Но от судьбы не уйдешь. И тут Туфану Миннуллину повезло. В Мензелинске в его жизни появился Сабир Умутбаев. Опытный режиссер поставил его первую пьесу «Люди нашего села» (“Безнең авыл кешеләре”) со словами, что на этот раз он ставит, но если в следующий раз, Туфан принесет такой же полуфабрикат, то он с ним и разговаривать не станет. Начинающий драматург увидел все свои огрехи на сцене, и стал более внимательным к замечаниям, которые делал Сабир ага.
Вернувшись в Казань, уговорив-таки Назибу выйти за него замуж, Туфан продолжил работу в камаловском театре. И снова показал характер. Выступил против нового главного режиссера, присланного из Москвы и пообещавшего труппе выбить из нее “татарщину”. Вполне понятно, из театра его выгнали. Но, судьбе, видимо это и было нужно. Потом была работа на телевидении, в журнале “Чаян” и постоянный писательский труд. Одна за другой появляются его пьесы, ставятся в камаловском, в передвижном (сейчас театр имени К.Тинчурина). И тогда же в жизни Туфана Миннуллина – драматурга появляются два режиссера, его единомышленника. Это Марсель Салимжанов – его ровесник, главный режиссер камаловского. И Равиль Тумашев – старший товарищ, главный режиссер передвижного театра. Эти два режиссера поставили первые папины пьесы на казанской сцене, сделали его имя узнаваемым.
Равиль абый – представитель режиссерской династии, интеллигентнейший человек буквально воспитывал молодого драматурга. Впоследствие за пьесы, которые были поставлены Равилем Тумашевым, Туфану Миннуллину была присуждена премия имени Мусы Джалиля.
Имя Мусы Джалиля сопровождало Туфана Миннуллина всю жизнь. О символизме дат рождения и смерти я уже писала. Творчество, жизнь, сама фигура Джалиля волновали папу. Именно Джалиль сблизил Туфана с джалилеведом Рафаэлем Мустафиным, с которым у него были теплые взаимоотношения. Он часто говорил о Джалиле, читал наизусть некоторые его строчки, написал трогательную пьесу о нем и его соратниках – “У совести вариантов нет” (“Моңлы бер җыр”). Туфан Миннуллин со всей мощью своего темперамента обрушился на тех, кто пытался в свое время очернить имя поэта.
Здесь же я хотела бы, раз уж отвлеклась, рассказать и об отношении Туфана Миннуллина к двум другим знаковым поэтам в его судьбе. К Тукаю и к Хасану Туфану. Тукай был для папы непререкаемый авторитет, он не переставал восхищаться им никогда. И наибольшее число стихов, которые папа знал на память, принадлежат именно Тукаю. Быть на в день рождения Тукая 26 апреля на празднике – было обязательным правилом, так же как и при любом подходящем случае поездка на родину поэта в Арский район Татарстана. Папа был одним из главных инициаторов создания полномасштабного интернет-портала, посвященного Тукаю, очень много сделал, чтобы он состоялся и работал. Мне тоже довелось там поработать. Ему всегда было интересно, что мы там, делаем, как. После одной из моих командировок, он так загорелся идеей поехать в Уральск, по тукаевским местам, что мы уже обсуждали варианты поездки этим летом. Не случилось… Папа долго обдумывал замысел пьесы, посвященной Тукаю. Я помню эти обсуждения у нас дома, а затем замечательный спектакль в театре имени Г.Камала, поставленный Марселем Салимжановым с Ильдусом Ахметзяновым в роли Тукая.
А вот пьесу о Хасане Туфане папа написал, но на сцене не увидел. Сколько я себя помню, он обсуждал с мамой замысел пьесы. Вместе с Ильдаром Юзеевым они ездили в Сибирь, в места, где поэт отбывал ссылку. Его блокноты испещрены заметками о Хасане Туфане. Он лично знал поэта – даже я была в гостях с папой и помню маленькие листочки исписанные зелеными чернилами.
Вернусь к концу шестидесятых. С Марселем Хакимовичем Туфан Миннуллин дружили как ровесники, творчески подталкивали, подзадоривали друг друга и вместе создали целую эпоху в татарском театре, которая продолжалась почти сорок лет – с середины шестидесятых прошлого столетия до самой кончины Салимжанова в 2002 году. Любимые зрителем и актерами спектакли “Четыре жениха Диляфруз” (“Диләфрүзгә дүрт кияү”), “Зятья Григория» («Гөргөри кияүләре”) самые популярные и известные совместные работы тандема Миннуллин-Салимжанов. А еще сколько серьезных драм, философских постановок на их счету!
Надо сказать, что судьба баловала Туфана Миннуллина – ему постоянно, в течение всей его жизни встречались люди, которые становились его друзьями на всю жизнь. Один хороший друг приводил за собой следующего. Во второй половине шестидесятых Альберт Яхин стал не только папиным другом, они дружили семьями. Я хорошо помню, как мы не раз ездили на их дачу в Займище. Видимо именно там завязались более тесные знакомства, перешедшие в дружбу с поэтом Шаукатом Галиевым, писателем Аязом Гилязовым, и прежде всего с Ильдаром Юзеевым. Дружба с Ильдаром абый оказалась «на всю жизнь». Они постоянно общались, обменивались мнениями, искренне и высоко оценивали творчество друг друга.
И такая немаловажная деталь. Ильдар абый был человек камерный, а папа во всеуслышание высказывал свое мнение. Когда папа начинал громогласно говорить, Ильдар абый как бы еще больше втягивал голову в плечи. И наоборот, я помню, как папу возмущала позиция Ильдара абый иногда промолчать. Но именно эта непохожесть, неидеальное совпадение, мне так кажется, сближало их еще больше.
Тогда же в середине шестидесятых начало и общественной деятельности папы. Хотя начиналось, наверно, еще со студенческих собраний, где Миннуллин непременно высказывался, причем часто не в русле, предложенном организаторами. Потом демарш в театре Камала, о котором я уже писала выше. Занявшись литературной деятельностью, став членом Союза писателей, папа свой неугомонный нрав принес и на писательские собрания. На известных татарских писателей старшего поколения, не понаслышке знавших о сталинских репрессиях, выкрики Туфана Миннуллина с «галерки» действовали по-разному. Кто-то его сразу невзлюбил и сторонился, а кому-то импонировала юношеская горячность и принципиальность молодого писателя. Во всяком случае, Туфану Миннуллину сказали: нечего все время критиковать, попробуй, покажи, как ты сможешь работать.
Что-что, а работать папа умел, главное же, работа доставляла ему удовольствие. Он любил говорить, смешливо сощурив глаза, что он как бухарский ишак – всю поклажу тащит на своем хребте. Семидесятые и начало восьмидесятых прошлого века – для папы именно такое время бесконечной и самой разнообразной работы. Он постоянно пишет, постоянно куда-то ездит. В год — как минимум две-три пьесы, разнообразная проза, публицистические статьи. Он встречается с читателями в клубах, библиотеках, школах, активно участвует в разных декадах, днях, конференциях и прочем.
При этом он всегда находил время что-то строить: дом в деревне для родителей, дачу, дом, другую дачу… Строительство и работа на земле – всегда занимали львиную долю времени и мыслей папы. Причем ему был интересен именно сам процесс строительства. Достроенный дом, дописанная пьеса, законченное дело как-то незаметно переставали занимать его ум.
Именно в эти годы насыщенной жизни написана самая знаменитая папина пьеса «Альмандар из Альдермеша» (“Әлдермештән Әлмәндәр”). На сцене камаловского театра спектакль поставленный Марселем Салимжановым шел три десятка лет, превратился за это время в классику татарского театра, всенародно прославив актеров, игравших в нем, прежде всего Шауката Биктимирова. Втроем: папа, Марсель абый и Шаукат абый в 1979 году получили за этот спектакль Государственную премию РСФСР имени К.С.Станиславского. Кстати, в том же 79 году папа получил Государственную премию Татарстана имени Г.Тукая за ставший культовым спектакль альметьевского татарского театра «Если нет луны, то есть звезды» («Ай булмаса, йолдыз бар») вместе с режиссером Гали абый Хусаиновым и исполнительницей главной роли Дамирой Кузаевой.
Интересно вот еще то, что больше ни один профессиональный татарский театр не решился на постановку «Альмандара». Зато по всему СССР его ставили с удовольствием. Одна из последних постановок в марийском ТЮЗе в Йошкар-Оле папе очень нравилась, даже несмотря на то, что героев там переименовали на свой лад.
Семидесятые-восьмидесятые: судьба благосклонна к Туфану Миннуллину Его пьесы ставятся во многих театрах, и не только в Татарстане, карьера тоже идет в гору. В 1984 году его избрали председателем Союза писателей Татарстана. Вот где пригодилась крепкая крестьянская закваска, заложенная бабушкой Халисой. Именно в период папиного председательства Союзу писателей Татарстана выделили красивейший особняк на улице Комлева (сейчас Муштари). Выделили, но с условием, что сами ремонтируют, приводят в порядок и т.д. Папа недолго недоумевал, что же ему делать. Он быстро стал получать удовольствие от того, что сумел договориться то с одной хозяйственной организацией, то с другой, с энтузиазмом носил из дома продукты, чтобы кормить писательскую молодежь, которая то рыла траншею под водопровод, то что-то переносила и перетаскивала. Папа сумел создать тогда в Союзе писателей семейную атмосферу, о которой многие сейчас очень часто и тепло вспоминают. Кстати, такая же неофициальная и дружелюбная атмосфера была у папы в редакции журнала «Сахна», где он в последние годы работал главным редактором.
В перестроечные и последующие годы папа продолжал активно работать до самой своей смерти. Но, как он сам говорил, он постоянно чувствовал на себе груз ответственности. Это его пора зрелого писателя и общественного деятеля. Писать меньше он не стал, разве что доля публицистики в его творчестве заметно прибавилась. Накладывала свой отпечаток активная общественная деятельность. Шутка ли: у Туфана Миннулина депутатский стаж исчисляется не одним десятком лет! Вместе со своим единомышленником, поэтом и депутатом Разилем Валеевым они создали удивительный тандем. Такие разные, они взаимно дополняли друг друга. Мне кажется, что после того, как ушли из жизни Марсель Салимжанов и Ильдар Юзеев, именно Разиль абый и наш большой ученый, к сожалению, тоже уже покойный Миркасым Усманов составили ближайшее, духовно близкое окружение папы.
В последние годы папина драматургия стала более философской, хотя и раньше его пьесы, даже написанные в жанре комедии, призывали к размышлению, к обдумыванию и после просмотра. Например, одна из первых пьес «Нигез ташлары», написанная в середине шестидесятых, не потеряла своей актуальности и сегодня. Папа сам ее немного подправил, и она и сейчас идет в татарском ТЮЗе имени Г.Кариева.
Кажется, что в пьесах Туфана Миннуллина все просто устроено, персонажи говорят обычным языком. Но это та самая простота, за которой стоит талант и мастерство. У мастера – легко и просто, а попробуй, повтори за ним!
За внешней обыденностью поднимаются такие проблемы, что в зрительном зале не бывает равнодушных. Кому-то нравится, кому-то – нет. Но безразличных нет. Туфан Миннуллин побуждал и до сих пор побуждает размышлять. И похоже, что будет заставлять думать и размышлять будущие поколения.
